эромассаж
В начало В начало раздела
Дальний Восток

Гранты

Ресурсы для НКО

"Живое Море"

Информационно-образователные материалы *

Члены коалиции

Основные события достижения *

Пресса о программе

Статьи на тему

Контактный адрес

Библиотека

"Экология. Культура. Общество"

ФОРУМЫ

 

подписка на новости
ИСАР

введите адрес Вашей электронной почты для получения новостей ИСАР на Дальнем Востоке


повторное введение адреса исключит ваш почтовый ящик из списка рассылки!
english version

Программа "Живое Море"

Коррупциометр Болдырева зашкаливает


На этой неделе Госдума приступит к обсуждению внесенного Сергеем Степашиным законопроекта, главная суть которого - выведение Счетной палаты из подчинения парламенту и переподчинение ее президенту. Оправдано ли такое предложение, насколько оно логично? Корреспондент «РВ» беседует с заместителем председателя палаты Юрием БОЛДЫРЕВЫМ.

- Юрий Юрьевич, в какой мере сегодня Счетная палата выполняет свое предназначение?

- В той, в какой представляемая нами информация востребована обществом. Если оно опирается на эту информацию, а не судит о политиках только по их самоотчетам, значит, работаем не зря. Если оно смирилось с мыслью, что в России все и всегда воруют, значит, такие цивилизованные институты, как суд или Счетная палата, не востребованы.

Сейчас, независимо от того, хороший у нас президент или плохой, важно, что парламент его абсолютно поддерживает, а потому менее интересуется независимой информацией о работе исполнительной власти. Для демократической схемы лучше, чтобы был независимый придирчивый заказчик в лице парламента.

- Инициатива, с которой вы вышли на парламент и которая содержит предложение о наделении палаты дополнительными полномочиями, вызвана малой результативностью вашей работы?

- Наша работа, напротив, очень результативна в плане информирования общества о невиданных в мире злоупотреблениях со стороны власти. А вот результативность деятельности правоохранительных органов практически нулевая. Вспомним хотя бы историю с кредитно-за-логовыми аукционами. В 95-м году, когда не хватало денег на зарплату учителей и врачей, правительство находит возможным кредитовать банки из «временно свободных средств» на общую сумму в 600 млн. долларов. Потом оно тут же берет эти деньги у банков назад, но уже в виде займа под залог стратегической собственности - «Юкос», «Норильский никель" и т.д. И, заметьте, никто до сих пор не сидит.

Что касается полномочий, то если бы мы попросили себе право казнить и миловать, это было бы неправильно. Счетная палата уже который год требует иного - чтобы ни у кого не было монополии на иски в судах в защиту государственных интересов. Не только у прокуратуры, но и у парламента, и у депутатов и их фракций, и, разумеется, у Счетной палаты должно быть это право.

Еще один вопрос, который мы ставим, - о подконтрольности государству Центробанка. Если у нас деятельность всякого госоргана, наделенного распорядительными функциями, подлежит контролю, то и ЦБ не должен составлять исключения. Пусть не палата, но тогда какой-то иной независимый орган должен иметь право проверять его работу, как, например, конгресс США вправе это делать через Главное счетное управление (аналог Счетной палаты) применительно к федеральной резервной системе.

Что касается создания региональных подразделений Счетной палаты, в последнее время есть определенное укрупнение федеральных исполнительных органов в регионах. Логично и палате создавать свои подразделения по семи укрупненным округам.

Но параллельно, к сожалению, поднят ряд вопросов, касающихся механизма формирования и функционирования палаты. Например, кому она подотчетна - парламенту, как сейчас, или президенту? Формируется ли она самостоятельно или же с участием исполнительной власти? Лично я считаю нашу нынешнюю независимость огромным достижением. Еще раз подчеркиваю - безотносительно к тому, кто является президентом страны.

- Вы ведь знакомы с Путиным. Вы полагаете, он готов пойти по пути наведения в стране порядка?

- Если бы те, кто его, как нам кажется, ставил, считали его стремящимся действительно навести в стране порядок, они бы нашли кого-нибудь другого. Но если он, как разведчик, сумел их перехитрить, у нас есть шанс для оптимизма. Если он и впрямь начнет наводить порядок, все честные люди готовы будут подставить ему плечо.

- И, думаете, для него тогда победить коррупцию будет реально?

- Безусловно. Есть примеры. Например, в Сингапуре Ли Хванчжи сделал-то всего две вещи. Вот мы любим повторять насчет презумпции невиновности. А ведь она должна существовать для граждан, но не для чиновников. В их отношении в Сингапуре был применен обратный принцип. И отпала нужда доказывать, что чиновник, который «забылся» и перевел деньги не туда, еще и в карман что-то положил, или что принявший от кого-то ценный подарок «расплатился» за него госзаказом. Уже самих этих фактов стало вполне достаточно, чтобы отстранить от работы или даже упечь за решетку.

Ну и второе: Ли Хванчжи ввел высокую зарплату для госслужащих. Так, премьер вполне официально получает около миллиона долларов в год. Ему и его ближайшему окружению невозможно дать взятку. Вот почему коррупции, как массовой работы власти против национальных интересов, в Сингапуре нет. Кстати, получив независимость в 1965 году, он был одной из беднейших стран. К 1992 году одни только свободные валютные резервы этого города-государства превысили весь бюджет России,

И вернемся в Россию. В проекте бюджета-2001 записано, например, что правительство самостоятельно определяет порядок выделения безвозмездных и безвозвратных ссуд предприятиям различных форм собственности - статья 108-я. Надо переводить на русский язык? Если эта норма сохранится, ни к чему будет искать чьи-то швейцарские счета. Зачем рисковать, под статью лезть, когда можно абсолютно законно (!!!) перевести бюджетные деньги в любую лавочку?

- А вам лично никогда не предлагали взятку?

- Уже очень давно - нет.

- А насчет угроз как?

- Нет, прямых не было. Но инспекторов наших пытались запугивать.

- По роду своей работы вы знаете о всевозможных махинациях больше, чем кто-либо еще. Но была ли такая афера, что и вас заставила удивиться?

- Думаю, это те 9 млрд. долларов, которые были противозаконно изъяты правительством из федерального бюджета в 1995 году, как «компенсации в связи с отменой таможенных льгот». Это треть всех бюджетных ресурсов. До сих пор никто не в тюрьме, хотя все виновные известны. Из последних случаев, безусловно, Эрмитаж. Здесь махинации имели место не только в сфере искусства. Например, заключались договора с некими фирмами на уборку помещений, накладные расходы на которые дошли до 1500%. Фирма, естественно, ничего не убирает, а нанимает субподрядчиков, которых в действительности... физически не существует. Стандартная схема слива денег. По этому делу тоже никто не сидит, хотя проверки завершены еще в феврале. В одном из актов, например, было указано на подделку конкретного экспоната. И тут же пришел ответ из МВД: подделок не обнаружено. Но тогда судите нас: зампреда, аудитора, того инспектора, который якобы оклеветал руководство музея.

- Накануне очередных выборов на Сахалине соперники много обсуждают хорошо знакомую вам тему соглашений о разделе продукции. Но вот парадокс: документа, вызвавшего столько споров, практически никто не видел. Его нет в открытой печати, в библиотеках, даже в архивах Думы и правительства. С чем это связано?

- Есть что скрывать. Я никогда не поверю, что в Советском Союзе, а затем в России настолько не хватало специалистов, чтобы правительство сумело заключить позорные соглашения «Сахалин-1» и «Сахалин-2». Это невозможно по ошибке.

Во всем мире недропользование осуществляется либо по лицензиям, как в развитых странах (например, в США), либо на основе концессий и соглашений о разделе продукции, как в странах развивающихся (типичный пример - Китай). Но соглашения по освоению сахалинских месторождений имеют с китайскими или норвежскими образцами лишь чисто внешнее сходство. В действительности же они - наихудший вариант колониальной эксплуатации наших природных ресурсов.

-Самый главный вопрос. А что Россия должна получить с этих соглашений?

Известно: добываемая нефть делится на компенсационную и прибыльную. Прибыльная нефть делится между инвестором и Российским государством, а компенсационная идет на компенсацию затрат инвестора. У нас сверхсложные горно-геологические и ледовые условия, и компенсационная часть может быть очень велика - до 70% общего объема.

Так что для нас главное: получим ли мы свою маленькую долю прибыли или на что пойдет компенсационная нефть? Другими словами, на развитие экономики какой страны она пойдет - США, Канады, Японии, Кореи и т.д. или все-таки России? Все оборудование, что будет закупаться, будет произведено на наших заводах или за рубежом? Транспортные услуги, танкерный флот будут наши или чьи? И в этой главной части в соглашениях ничего конкретного не предусмотрено. Нормы типа «инвестор будет стремиться обеспечить до 70% заказа российским подрядчикам-поставщикам» никого ни к чему не обязывают.

Соглашения практически бессрочные. И не предусматривается никаких санкций недропользователю за нарушения. Интересно, а будет ли при таких условиях у России вообще какая-то прибыль?

Если вы недропользователь, и у вас есть друзья - поставщики оборудования, есть друзья, у которых вы можете взять кредит, связанный обязательствами закупить оборудование других ваших друзей, допустите ли вы, чтобы появилась прибыль? Или вы постараетесь всю нефть списать в затраты? Если предпринимателю разрешили списать все без ограничения, он должен быть полным идиотом, чтобы оставить хоть какую-то прибыль. Так вот, эти соглашения не предусматривают реальных механизмов ограничения списания затрат. Более того, если предположить, что в последний день реализации соглашения у инвестора окажется лишний десяток миллиардов долларов, юридически ничто не помешает ему списать их... на премию директору.

Если вы помните, одна из главных претензий к советской экономике состояла в том, что она была высокозатратной. Так вот, такие СРП - это наихудший вариант затратной экономики, когда инвестору, а вернее посреднику, поскольку он берет кредиты и уже на них осваивает месторождения, выгодно максимально завысить расходы. Россия с этих соглашений может не получить ничего. Примерно из 80 миллиардов долларов можем получить в виде «благотворительного взноса» пару больниц и школ.

Благодушный простак может рассчитывать на то, что мы имеем дело с серьезными фирмами, а не с «рогами и копытами». Но государство, 150-миллионный народ никак не могут строить расчет международных экономических взаимоотношений на том, что добрый инвестор не воспользуется нашей продажностью и бардаком...

Здесь сразу надо оговорить, что на Сахалине и вообще в России именитые фирмы напрямую не работают. Работают оффшорные компании, в названиях которых присутствуют имена знаменитых фирм. В случае какой-то экологической катастрофы никакой ответственности материнские компании за действия дочерних не несут.

Причем на случай, если нужно сделать неприличную в глазах мирового общественного мнения вещь, можно (опять-таки в полном соответствии с соглашением) взять и переуступить свои права какому-нибудь ТОО, зарегистрированному еще в какой-нибудь оффшорной зоне. Кто за этим ТОО стоит, вы будете допытываться лет 25... И, разумеется, то, что делается у нас, не имеет никакого отношения к современной западной рыночной экономике.

Вроде бы оперируем одними и теми же терминами, а смысл скрывается совершенно другой. Скажем, у них в США конкурс и у нас. Только у них - по одному переменному параметру -размеру разового платежа (бонуса). У нас это 5 или 10 переменных параметров. И мудрая комиссия на столь добротной почве для коррупции сравнивает, что называется, теплое с зеленым...

Практически какую статью нашего законодательства на сей счет ни возьми, российская коррупционная емкость несопоставима с тем, что имеется в других странах. Я не говорю о том, что в США, скажем, прежде чем предоставить кому-то право недропользования, сначала внимательно изучают предысторию: не было ли случая нарушения природоохранных норм, аварий каких-то. И разумеется, никогда лицензию не получит оффшорная компания.

Если в США, например, на случай разлива нефти или экологической аварии те же «Мицуи» или «Шелл» должны до начала работ заплатить очень солидные суммы на страхование ответственности, то у нас никакого страхования вообще не предусмотрено.

А в случае причинения ущерба недропользователем спорные вопросы - в компетенции Стокгольмского суда. Причем уже по трем соглашениям - по законодательству разных стран...

В целом же важно подчеркнуть, что претензий ни к «Шеллу», ни к кому бы то ни было за рубежом здесь быть не должно. Все претензии - к родной власти. К тем госорганам, людям и к тем политическим партиям, которые такие соглашения заключали и такой проект Закона об СРП лоббировали.

- Именно несогласие с проектом Закона об СРП и было причиной вашего ухода из «Яблока»?

- «Яблоко» лоббировало его через Думу, а я, находясь в Совете Федерации, с группой коллег противостоял этому закону. Небезуспешно. Наиболее вульгарные нормы нам удалось исключить в согласительной комиссии, которую я возглавлял от Совета Федерации. Это нормы о праве правительства произвольно отступать от российских законов при заключении соглашений с иностранными инвесторами; это нормы о неограниченной бесконкурсности. Этому предшествовала моя борьба внутри своей партии. Пришлось пройти всю цепочку от бюро центрального совета до съезда движения. И в ситуации, когда закон завис между Думой и Советом Федерации, съезд «Яблока» принял решение прекратить дискуссию. Цена вопроса - будущее российских недр на триллионы долларов - такова, что я вынужден был выйти из партии, чтобы продолжать бороться. Эта борьба не закончилась. Она продолжается и по сей день. Ведь ряд дефектов Закона об СРП сохраняется.

Это возможность заключения соглашения без конкурсов, возможность заключения соглашения с оффшорными компаниями. Отсутствует механизм страхования ответственности. Узаконена неограниченная возможность списания расходов. И, наконец, несмотря на то, что в закон нам удалось ввести норму об обязательности квоты на поставки оборудования для российского машиностроения, она была скорректирована в 1998 году. Вроде хорошо сказано: не менее 70 процентов. Но с оговоркой: российское оборудование должно быть конкурентоспособно по качеству и срокам поставки. Если бы было написано «удовлетворять требованиям такого-то стандарта» - понятно. А так недропользователь, предъявив завышенные требования на 5 процентов по малосущественному параметру, будет иметь право отказаться от российских поставок и закупить оборудование у своего поставщика в 10 или в 100 раз дороже. А норма о сроках поставки - это просто неприкрытое издевательство. Я всегда сумею приурочить заказ к моменту, когда у моего поставщика уже оборудование есть, а у других - нет. Причем хорошо известно, как этот вопрос решают и в «восточном» Китае, и в «западной» Норвегии, но именно те известные нормы законов, которые обеспечивают гарантии защиты национальных интересов, у нас категорически отклоняются. Словом, опасность, что мы и другие месторождения можем отдать за просто так, сохраняется.

- Но ведь некоторые сторонники СРП говорят: мы вынуждены привлекать иностранцев, поскольку российские нефтяные компании не в состоянии поднять такие крупные проекты...

- Ложь! Сначала все самое ценное мы раздариваем частным лавочкам, потом у нас, бедных, не хватает денег... А то, что у государства нет денег на инвестиции в добычу того, что точно принесет прибыль, - это уже, извините, полный бред. Я могу вам привести примеры, когда в одном только «Кредо-банке» в свое время пропало более 300 млн. государственных долларов. Масштабы противозаконного изъятия ресурсов из бюджета и госсобственности несопоставимы с теми инвестициями, которые необходимы в энергетический сектор.

- А какие были вскрыты нарушения при реализации сахалинских соглашений?

- Нарушения, связанные с системой ведения бухгалтерского учета и отчетности в связи с перечислением бонуса. Скажем, за одним и тем же номером в Минфине значилось несколько разных документов, ставших основанием для перевода средств. По соглашению документацию обязаны вести на русском языке, хранить ее соответствующим образом и т.д. Целый ряд этих условий не соблюдался. Выяснилось, что наблюдательные советы и иные органы, которые должны защищать наши интересы, практически не приступали к работе. Фактически мы подтвердили свои старые опасения.

- Получи сейчас Счетная палата необходимые полномочия, вы потребовали бы расторжения СРП?

- К сожалению, у нас нет оснований считать соглашения незаконными - они «освящены» Законом об СРП, при принятии которого мы вынуждены были пойти на компромисс и записать, что уже заключенные соглашения вступают в силу в том виде, в каком они были подписаны. Но они в таком виде абсолютно не выгодны и опасны для России. Что касается возможности поставить перед Стокгольмским судом вопрос о принуждении к корректировке этих соглашений как кабальных и дискриминационных по отношению к России, то она не исключается. Это уже предмет детальной юридической проработки. Но главное - нужна политическая воля власти защитить наши долгосрочные национальные интересы.

Беседу вел Иван ПЕТРОВ.

Об ИСАР

- Общие сведения

- Контактная информация

- Список сотрудников

Новости

2005-01-09 19:01:23

Спец. раздел экологических НКО Приморского края  

подробнее

2004-10-26 22:41:34
Вышел новый журнал "Э.К.О" №5(13) 2004 год.Природопользование

подробнее

2004-10-10 22:40:08
НЕФТЕПРОВОД в б.Перевозная - ГИБЕЛЬ ДЛЯ ПРИМОРЬЯ. Поддержите обращение к Президенту РФ. Подписаться

подробнее
архив новостей

Наш партнер Ресурсный Центр   МОБО ДВОРЦ И.С.А.Р.

- Нефтепроводам ДВ - общественный контроль

- Ресурсный Центр

 
Copyright © 2001
ИСАР-ДВ

В начало В начало раздела